Глава 17

Белые стены, яркий свет, запах ультрафиолета. Бренчат металлические инструменты. Моя правая рука в распоряжении анестезиолога. На уровне груди стоит рамка с натянутой белой тканью. Доктор постоянно измеряет давление, пульс и меняет бутылки капельницы. Я вижу, что он сочувствует мне. И жалуюсь:

• Очень жарко.
  
  
• Адреналин, - командует он медсестре.
  
  

И шприцем вводит раствор в катетер. Меня начинает знобить, зуб на зуб не попадает. Снова жалуюсь:

• Холодно.
  
  
• Я не понимаю, почему кровотечение не начинается? – слышу я из-за шторки Александра Николаевича.
  
  
• Я же говорила, что не начнется! - отвечаю я, вытягивая шею, чтобы он меня услышал.
  
  
• Господи, она и здесь со своим мнением! Елена, я вам поражаюсь! В моей практике это первый случай. С предлежанием плаценты обычно отсчет шел по секундам, чтобы спасти хотя бы мать. Как у вас так получилось? Вы еще и до последнего дня работали!
  
  
• Вчера только до обеда, - поправляю я, и крик моей дочери врывается в наш диалог.
  
  
• Такой же будешь неугомонной как мать? – спрашивает врач у новорожденной. - Как назовете? Придумали имя? – выглянул он на меня.
  
  
• Александра! – отвечаю я, глотая комок в горле. Моя ладонь на Сашкиной спинке, я разглядываю её рожицу и локтем вытираю свои слезы.
  
  
• Привет, тезка! - весело говорит доктор.
  
  

Вчера мы поссорились с Ильей из-за увольнения самого мотивированного водителя. Муж обнаружил у виновника в машине коробку с возвратными тортами. Сделал вывод, что сотрудник переклеивает этикетки и продает списанный продукт. Моя нервная система уже не справлялась, я не смогла спокойно убедить мужа, что увольнение не решит проблему. На его место придет другой и будет так же рисковать здоровьем клиентов и нашей репутацией. А этот водитель был самым отзывчивым - любил подработать, выйти в выходной в отличие от всех. Он был ответственнее других, но просто не осознавал, что его копеечный левак несет смертельную опасность клиенту и нашему делу. Я раскричалась до истерики и от бессилия даже швырнула свои темные очки так, что они развалились на детали. Я уехала с работы в обед и больше не возвращалась, а ночью начались схватки. Сашка родилась недоношенной.

Я боялась, что декрет усадит меня дома на три года. Но спустя месяц после рождения дочки мой день выглядел так: по утрам я кормила Сашку и уезжала на работу, а через три часа Илья заходил с ней в цех, шутя:

• Вы чего не строитесь? Не видите, самый главный начальник пришёл?
  
  

Сашка спала в темно-синей переноске. Ее тельце в розовом платье было больше похоже на курицу, чем на человека. Илья ставил сумку на мой стол и уходил. Пока она спит, я работаю в полной тишине. Как проснется, кормлю ее. И у меня остается еще три часа до следующего кормления. Когда Сашка была со мной, никто не смел нас тревожить.

Столбцы цифр таблицы Excel показывали неэффективность нашей компании. Я изучала финансовый отчет, стараясь понять, как можно повлиять на увеличение прибыли. Простым карандашом записывала вопросы бухгалтеру, чтобы расшифровать обобщенные статьи расходов.

Мы не управляли прибылью. В компании шестьдесят сотрудников, все недовольны заработной платой. Работы очень много: мы производим тонну тортов в сутки и развозим их в пятьдесят точек продаж. Нам кажется, что чем больше магазинов мы загрузим, тем больше заработаем, а прибыль по факту получаем дважды: в Новый год и на 8-е марта. Летом из-за спада продаж работаем в убыток. Весь остальной период прибыль невозможно назвать прибылью. Учредители получали по 30 тысяч в месяц, а это уровень зарплаты обычного менеджера.

Пока я планировала, переноска с сопящей Сашкой стояла на столе. Я вспоминала, как видела за границей людей в ресторанах. Они приходили целыми семьями, с детьми, и каждый выбирал в меню то, что хотел. В Советском Союзе было иначе. Детей в ресторан не брали и ели не то, что по вкусу, а выбирали еду подешевле. Тогда я поклялась себе, что мои дети смогут выбирать все, что захотят. И я хочу зарабатывать достойно, ведь детей у нас уже четверо.

• Елена Вячеславовна, вас срочно к телефону! – крик администратора из-за двери прервал мое исследование.
  
  
• Алло! Здравствуйте! – взяла я трубку.
  
  
• Здравствуйте, поднимитесь срочно ко мне! – гневный голос Светланы Александровны, управляющей гостиницей, обещал мне явные неприятности.
  
  

Прихватив с собой нашу гордость – люксовый торт - со слабой надеждой на его помощь, я поднимаюсь по ступенькам старого здания на шестой этаж.

• Спасибо! Мы не едим ваши торты! Разве можно их вообще есть? Посмотрите, кто их делает? Где вы вообще набрали этот зоопарк? – все больше раздражалась управляющая.
  
  
• Что случилось? – опешив и набрав полную грудь воздуха, вымолвила я.
  
  
• Это вы мне ответьте! Что у вас там происходит? У меня гости съехали вечером, не выдержав вашего шума! Кто мне покроет убытки? Вы? Как мне прикажете работать с таким соседями?
  
  

Проглотив обвинения, я, расстроенная, спустилась на свой этаж. В коридоре меня перехватил муж и потянул к двери:

• Пойдём, кое-что покажу… Вчера вечером здесь, видимо, было очень весело.
  
  

Мы зашли в туалет, на светлых стенах которого размазаны пятна крови.

• Что это? – испугалась я.
  
  
• Пьяную драку вчера устроили. Ладно хоть без больницы обошлось.
  
  

Мы собрали экстренное собрание. В кабинете учредители, управленцы и стайка кондитеров. Они толпились в дверях, не желая пройти и разговаривать в открытую.

• О нас говорят, что мы зоопарк, и считают, что наши торты есть нельзя! Что делать будем? – обратилась я ко всем присутствующим.
  
  
• Сухой закон! – вдруг резко произнесла Татьяна Афонина. Она была новенькой у нас, только закончила университет, я взяла её на должность менеджера по персоналу.
  
  

Наши брови, как по команде, поднялись. Мне понравилась эта идея:

• Уважаемые учредители, мы можем себе позволить принять решение, при котором никто не имеет права появляться в нетрезвом виде, даже вы сами?
  
  
• А что, если кто-то появится? – донесся голос из толпы кондитеров.
  
  
• Увольняем, – уверенно продолжила свою идею Татьяна.
  
  
• А если начальник? – хихикнул невидимка.
  
  
• Уволится сам! – жестко ответил Илья. И добавил: – Все свободны!
  
  

С этого дня в нашей компании действовал сухой закон: на предприятии Tortolino запрещено появляться в алкогольном опьянении даже в свой выходной; все праздники мы отмечаем без алкоголя; при нарушении этих правил человек, независимо от должности, будет уволен.

Работа с командными ценностями только начиналась, и мы вместе совершали реальные и даже нереальные подвиги.