Глава 25

Сегодня уже сорок первый день, как в моей голове три приоритета: Гришка, стройка и цех.

В Сашин день рождения, 21 мая, на вокзале Пермь-II сын в гимнастерке в строю таких же камуфляжных парней под звуки духового оркестра сел в поезд до Хабаровска. Все эти дни я беспокоилась, всегда держала телефон рядом с собой: ждала звонка или сообщения «абонент в сети» и тут же звонила сама. Я выбегала из зала йоги с групповой тренировки, с оперативки и переговоров любой значимости. Я хваталась за любое мгновение, чтобы пообщаться.

Я проснулась: в доме тихо-тихо, лишь доносится с улицы перекличка соседских петухов. Яркий луч солнца уже давно весело хозяйничает в моей спальне. Я улыбнулась. Хочется вместе с солнцем праздновать начало дня.

Как-то необычно свободно дышится, о таком состоянии говорят «на душе легко». Давно я не ощущала этого. Я чувствую, что ТЕПЕРЬ он в полной безопасности. Интересно, что произошло?

В день, когда он уезжал из дома, мне очень хотелось с ним побыть подольше. По дороге в часть я спросила:

• Сын, может заедем в кофейню, по чайку? Сбор через час, ехать нам минут десять, - посмотрела я на часы.
  
  
• Долгие проводы, лишние слезы. Поехали быстрей, мам, - грубым голосом ответил он.
  
  

Я спрятала комок в горле, и мы молча доехали. Проработала день, а вечером привезла сыну роллы. Он очень их любил. Ко мне вышел молодой симпатичный солдат. Мне не верилось, что это мой сын. Зеленые глаза из-под пилотки горели ярким огоньком:

• Мам, представляешь, я сам пол мыл! - весело сообщает солдат с чертами моего ребенка.
  
  
• Как красиво тебе форма, Гриш!
  
  
• Спасибо, мам! Я побежал! - берет пакет с роллами и снова убегает от меня.
  
  

Я еду, и слезы застилают видимость дороги. Размазывая тушь по лицу, я проезжаю через весь город. Впервые я плакала всю дорогу, обычно руль меня успокаивал. А тут я вернулась домой без макияжа. Завтра серьезный день: Сашке исполнится 5 лет, Гришка сядет в поезд, поэтому важно выреветь все слёзы сегодня, чтобы на завтра не осталось. Я чувствую, что он уезжает навсегда и спрашиваю у себя: "Лен, что за хрень ты придумала?" - "Конечно навсегда, он же вернется другим! Настоящим мужиком", - ум искажает смысл бьющей тревогу интуиции.

После смерти Ильи Гриша старший в доме - все хозяйство на нем: чистка снега зимой, баня, оплата коммунальных счетов, мойка и ремонт машины, продукты, домработница, Сашку оформить в садик, свозить в больницу и еще куча разных обязанностей. Я все время на работе. А он еще и там помогает. Согласовать какой-нибудь документ? Гриша со своей улыбкой от уха до уха договорится с любым клерком. На него была оформлена часть моего бизнеса. Как-то мы направлялись к нотариусу заверить документы. Хорошая погода, мы широким шагом шли по улице и Гриша бодро сказал:

• Мам, повестка в армию пришла.
  
  
• И что думаешь? - так же бодро спросила я.
  
  
• Я пойду!
  
  
• Ты что ли дурак, Гриш? - повысила я голос как на школьника, получившего двойку.
  
  
• Мама! Мне унизительно бегать и отмазываться. Я хочу отслужить.
  
  
• Хорошо, сын! Я уважаю твой мужской выбор, - замедлилась я, - но давай договоримся, чтобы ты попал в приличную часть. У нас свой комиссар Ленинского района, мы постоянно выделяем им торты для поздравлений.
  
  
• Нет, мама. Я хочу сам! Понимаешь? Сам! Куда карта ляжет, туда пойду.
  
  

Пока Гриша не собрался служить, у меня не было его в приоритетах. Сначала работа, потом дети. Вернее, я думала, что работаю ради детей. Я была сконцентрирована на стройке, производстве и продажах. Стройку отбирает банк, из цеха выселяет департамент. Чтобы расплатиться с банком, достроить новый цех и переехать, нужны деньги. И я изо всех сил пытаюсь поднять продажи. Разговаривая по телефону об этом, вижу, что звонит Гришка. Я уже близко к дому, кладу трубку и думаю: все равно ведь сейчас увидимся, чего перезванивать? Захожу домой - в мой солнечный любимый дом - и на меня обрушиваются слова сына:

• Мам, а тебе важны только дела? Я совсем для тебя не важен?
  
  

Из этих мыслей меня выдергивает звук телефона - приходит сообщение с Гришкиного номера: «абонент в сети». Впервые за 40 дней я не перезваниваю. Все хорошо. Я чувствую. Если нужно, сам позвонит. Я встаю и начинаю собираться на работу. Я еще не знаю, что Гришин телефон в руках чужих людей.